Часто по вечерам сестрица Алёнушка садилась у свечки в канале и читала маленькому Ванюше сказку.
- Сестричка! А кто такие эти злые Ганги? – спрашивал пушистый малыш.
- Ой, Ванюша! Я сама не видела, но бабушка из соседней системы говорила, что это такие большие звери, воот с такими пушками, летают толпами и загрызают, кого поймают.
- А они всех загрызают? – у Вани в это время были испуганные глазки, и он прижимался к сестре, вглядываясь в темноту космоса в иллюминаторе станции.
- Они нападают обычно на тех, кто поменьше и послабже, ломают у них игрушки и жестоко бьют по всяким больным местам.
Ваня погрозил своим маленьким кулачком куда-то в сторону:
- Вот я вырасту, как им задам!
- Задашь, Ваня, задашь, ты сначала научись овервью настраивать, - говорила сестрица Алёнушка и укладывала братика спать.

Однажды Алёнка летела за сладостями для любимого Ванюши в систему, где секретная безопасность уже половина. Вдруг она услышала крики в локале:
«Хелп! Хелп ми! Уиг! Уиг!»
Крик раздавался из астеройдного поля. Алёнушка варпнула туда и увидела, как один розовый ушастый поросёнок лягается, пытается достать жалящих его противных неписевых мух. Алёнка решила помочь поросёночку, ведь был он такой беззащитный. Залочила она мух, и быстренько отстреляла пиратиков.

На каком-то своём наречии поросёнок поблагодарил Алёнушку «уиг-уииг» и попросил охранять, пока он и его братья будут рыться в астеройдах. Алёнушке было очень лестно, что мирные иностранцы к ней обратились, и она стала их охранять. Так они и порешили. Постепенно к поросёнку присоединились ещё и ещё поросята, потому что Алёнушка отстреливала мух, не давала попить их свинячьей тёплой крови. А чтобы сестрица чувствовала себя причастной к этому великому делу, копанию в мусоре, её приняли в корпорацию «Пигги майнинг», как оператора мухобойки.

Чтобы отличать своих поросят от чужих, Алёнушка повязала каждому поросёнку голубую ленточку на ушко, и часто пыталась понять их чужую речь. И хотя поросята чаще всего просто похрюкивали, подрывая корни на астеройдах, иногда они говорили «гуд, иск!», «гуд джоб» и «хау мани гёл», а ещё почему-то посмеивались неизвестно над чем. Алёнка при этом радостно думала, как хорошо общаться с иностранцами, ведь они такие мирные, они не воюют ни с кем, очень уж они ей нравились. Только над чем они смеются, она не понимала, и приписывала это вечное «хрю-хрю» их живому нраву.

Поросята быстро набирали в весе, ведь благодаря свинопаске им уже не докучали неписевые мухи. Скоро хрюльники настолько разжирели, что копали уже, а сзади у каждого были навороченные халк-тележки. Алёнушке было приятно делать благородное дело. А вот братику она уделяла внимания всё меньше, и уже и не знала, чем он там занимается в своей песочнице. И даже забросила сестрица чтение, и уже никто у неё не спрашивал, кто такие Ганги.

Наконец Ваня своими собственными усилиями без помощи вечно занятой охраной свиней сестры прошёл туториал и полетел устраиваться на работу в соседнем лоу - ПОСе Ёлки. Он отправился на своём заработанном честно кораблике, а сестрёнка даже не сопровождала его, потому что спешила скорее к поросятам, ведь обычно в это время они уже копались в грядках. Но что это? Прилетев на своё обычное место в белт, она не обнаружила своих питомцев. Что же с ними стало?

В задумчивости Алёнка направилась домой, потом решила проведать братика, прыгнула в систему Ёлки к той палке, на которой хотел поработать Ваня. И тут она увидела страшное: знакомый кораблик любимого братика разбит, от палки ПОСа остались только дымящиеся руины, а самого Вани нет. И на одной из конструкций, оставшейся от лаборатории, она нашла голубую ленточку, ну ту самую, что она вешала на своих пропавших поросят. «Как же так, он же мой братик, а вы!» - закричала девочка в корпчате, но в ответ ей лишь «донт ноу» и «хрют ноу». Так и не добившись ответа от нифов и нафов, Алёнка в сердцах поломала свой прутик, и ушла из свинской компании на воздух.

В это время из клонилки на станции выходили понурые игроки. Один из них спрашивал другого: «И откуда в нашей спокойной системе появились эти Ганги, да ещё такие жирные, откормленные?» И девочка шла мимо плачущих и растерзанных пилотов, не смея поднять на них глаз. Тут она увидела знакомую бабушку, которая кого-то ждала из клонилки.

Они разговорились. Алёнушка рассказала бабушке, что ухаживала за поросятами, а потом они исчезли, но появились Ганги, и пропал её братик Ваня.
- Эх, девочка, девочка! Что же ты наделала! Раньше таких жирных и больших Гангов у нас и не слыхать и не видать было, а ты сама их тут выкормила нашему лоу на погибель… Ты что, не знаешь, что это только поначалу они прикидываются майнерами с розовыми хвостиками?
- Бабушка, но ведь они были такие весёлые и мирные, им так нравилось копать! – вскричала Алёнка в отчаянии.
- Охо-хо–хо-хо-хо-хо! - бабушка покачала головой. - Неужели ты думаешь, что хоть кому-то нравится копать? Да это же и есть те самые злые Ганги! Они выпускают своих альтов, чтобы те нарыли им желудей и денег. Потом на эти деньги они покупают или строят корабли ганговые, которые потом грабят и сжигают караваны, подрывают корни у дубов-ПОСов, обижают и калечат невинных малышей. Вот кто твои майнеры!...

Ждала-ждала дома малыша, потом летала вокруг, но так и не дождалась Алёнушка своего братика, пропал куда-то. Может быть, он расстроился, что не дают ему злые Ганги играть спокойно и ушёл из темы и системы. А может, его взяли в плен, и он до сих пор томится рабом на какой-нибудь шахте «Пигги майнинг». Никто не знает...

Алёнушка стала серьёзной, вечерами скучает по братцу и часто вздыхает при воспоминании, как она когда-то с хворостинкой пасла чужих хрюшек, отмахивала от них мух, подвязывала им ленточки на ушко, а те лишь рыли и лопотали на своём наречии. И теперь Алёнушка точно знает, над кем они тогда так ехидно подхрюкивали.